Сумасшедшее сафари - Страница 4

Больше ей столько шаров не дарили, а одинокие цветные пузырьки на жестких соломинках или дрожащих нитках рождали только грусть.

«Отдельный вход» подразумевал необходимость обходить дом и подниматься по лестнице, которая исторически наверняка была пожарной. Сандра не любила, как щелкает в замке холодный ключ. Ключ – это значит, что некому открыть дверь.

– О, Мими, привет! Я тоже рада тебя видеть. Ты самая хорошая. Ничего, что ты не умеешь открывать дверь…

Кошка деликатно терлась о ноги. Ей давно хотелось есть. Но можно было и поприветствовать своего человека.

В квартире Сандры всегда царил более-менее сносный беспорядок, но она располагалась на солнечной стороне, а на окнах, так как Сандре жалюзи всегда напоминали о библиотеке, висели тонкие шторы из розовато-желтой ткани, так что комнаты были наполнены нежным, теплым светом. Такая атмосфера могла бы царить либо в детской, либо в одной из лучших кают какого-то сказочного корабля.

А беспорядок – это совсем не страшно, если никто не настаивает на том, чтобы ты убралась, говорила сама себе Сандра. Очень приятно быть себе хозяином. Ведь мыть посуду по искреннему внутреннему побуждению несравнимо приятнее, чем по какой-нибудь взаимной обязанности.

И Сандра приступила к оперативной уборке.

Марта позвонила сама. Услышав в трубке ее бодрый низковатый голос, Сандра сразу же улыбнулась. Марта знала, когда у Сандры заканчивался рабочий день. И к этому времени приготовила вполне милое предложение:

– Слушай, приезжай сегодня к нам? И кошку привози. Будем готовиться к завтрашнему дню.

– А что нас ждет завтра? – удивилась Сандра.

– Барбекю! – в один голос ответили на другом конце трубки Марта и Бен.

– Ура, – заключила Сандра. – Я еду.

Ну что ж, не суждено было этой уборке быть доведенной до логического конца…

В автобусе было душно. Многочисленные пылинки резво скакали в лучах вечернего солнца. Сандра машинально поглаживала плетеную корзинку для пикника, в которой путешествовала Мими, и думала, когда же у Марты и Бена родятся дети.

Они будут очень счастливые. И красивые. У них будет уютный дом и родители, любящие их и друг друга…

Идиллическая картинка не перекрывала вопроса: а чем же я займу то время, которое Марта отдаст малышу? Было немного тревожно.

По-видимому, придется обзавестись собственной семьей. Или писать мемуары. Или диссертацию.

Хотя мемуары придется все-таки отложить. Чтобы написать такой труд, нужно не только обладать даром слова, но и прожить достаточно большую часть жизни. И желательно, чтобы жизнь эта была интересной. Сандра не могла похвастать ни тем, ни другим.

У Хиггинсов как всегда было тепло и спокойно. Марта готовила салат и рассказывала Сандре о недавно прочитанной статье: оказывается, еще до появления на Земле человека первые материки – Лавразию и Гондвану – заселяли необычные разумные расы. Синие гиганты, например…

Кто и когда их видел и почему они именно синие, Сандра и Бен не выясняли. Они оба любили Марту такой, какой она была.

Сандра обожала спать в Мартиной комнате для гостей. Здесь были лиловые обои и пахло лавандой. И огромная кровать: гости ведь могли приезжать парами. Эта кровать Сандру несколько смущала, навевая мысли о чем-то смутном, теплом, двоящемся…

После долгого вечера, наполненного теплым попкорном, пиццей, смехом и возней на диване перед телевизором, так сладко было лежать под тонким одеялом и ни о чем не думать. Сны были против обыкновения пустыми.

А утро – солнечным и теплым. Сандра поняла это, еще не открывая глаз. Она с удовольствием потянулась, потом еще раз, легко встала. И в одной футболке пошлепала в ванную в конце коридора.

Нажав на ручку двери, Сандра даже не успела удивиться тому, что ее потянуло за руку. Изнутри дверь ванной открыл мужчина. Абсолютно незнакомый мужчина в рубашке-ковбойке.

– А… – одновременно сказали Сандра и незнакомец.

– Извините. – Это тоже получилось в один голос.

Сандра изо всех сил пыталась сохранить самообладание. Но, согласитесь, это довольно трудно при подобных обстоятельствах. Конечно, ничего особенного, но все-таки стоять полураздетой перед посторонним мужчиной и делать вид, что все в порядке, для этого нужно невероятное хладнокровие.

Сандра им не обладала. А потому после недолгого замешательства и безуспешных попыток совладать с собой она покраснела до корней волос и, пискнув еще раз «извините», попыталась скрыться за дверью ванной комнаты.

Незнакомец все еще стоял на пороге, поэтому, разумеется, без столкновения не обошлось, но мужчина оказался догадливым и довольно проворно уступил даме место в ванной.

Сандра смотрела на свое лицо в зеркале: полыхающее, с округлившимися от волнения глазами… И ее интересовал только один вопрос: что это за тип расхаживает по дому Марты?! Ответа не было, но на очереди стояла другая проблема: как теперь выйти из ванной и дожить до возвращения домой…

Под душем Сандра стояла, наверное, минут двадцать, долго и тщательно вытиралась махровым полотенцем, на котором были нарисованы миловидные поросячьи мордочки, потом снова долго и тщательно чистила зубы найденной в шкафчике щеткой. Осознав в конце концов бессмысленность своего затянувшегося пребывания в ванной, Сандра, осторожно оглядевшись, вышла.

Естественно, засады в коридоре не было. Тишина. Девушка прошмыгнула в комнату, молясь о том, чтобы незнакомец оказался плодом ее воображения, например, недосмотренным сном. Сандра спешно оделась и высушила волосы. Посмотрела в зеркало – щеки все еще были предательски розовые.