Сумасшедшее сафари - Страница 7

Но ненадолго. Нарастающий рев двигателей и четкое ощущение того, как желудок медленно сползает куда-то вниз, внесли свой вклад в укрепление набожности Сандры…

– Господи, – шептала она, – помоги мне, пожалуйста! Я буду очень хорошей и осторожной, слетаю только туда и обратно, и больше никогда, слышишь, Господи, никогда не полезу в самолет!

Никто не скажет наверняка, были ли услышаны молитвы Сандры или же запустился какой-то мудрый психологический механизм, но страх очень быстро прошел.

И до конца полета у Сандры были все возможности, чтобы наслаждаться облачными пейзажами, она даже еще раз вспомнила имя Создателя – на этот раз с восхищением и благоговением.

Все-таки этот мир очень красив, подумала она. И мне несказанно повезло, потому что я здесь живу. И у меня есть глаза, чтобы все это увидеть… Спасибо Тебе.

Заснуть не удалось. Нервы словно звенели – не то чтобы от волнения, или предвкушения, или страхов, скорее от странности всего происходящего и предощущения еще большей странности того, что произойдет дальше. Сандра совершала нечто такое, что абсолютно не вписывалось в картину ее повседневной, спокойной, привычной и ясной жизни.

И от этого чувствовала себя как человек, пробудившийся от летаргии.

Еще в полудетском возрасте, когда вопросы мироустройства волнуют больше, чем во все последующие годы, Сандре приходила в голову неприятная мыслишка, что люди очень похожи на больших марионеток из плоти и костей, в шутку наделенных способностью мыслить. И, разумеется, ими кто-то управляет. И веселится: человечек думает, что ему захотелось идти, или сидеть, или плакать, или целоваться, или что-нибудь еще, а на самом деле его просто умело подергали за нужные нитки.

Так вот. Если это хотя бы отдаленно похоже на правду, то Сандре удалось сделать нечто, отчего она перестала быть чьей-то куклой. И не потому, что она сумела разорвать нити, а потому, что от такого пораженный кукловод просто выронил бы марионетку.

Что-то подсказывало Сандре, что ее кукловод ни за что бы не включил в игру внезапного и настоящего путешествия по загадочному и дикому континенту!

Вместо сна Сандра впала в какое-то странное оцепенение, грёзы наяву. Сознание двоилось. Все происходящее в самолете Сандра видела и слышала, но будто через облако теплого пара. Перед глазами плыли образы: россыпь звезд, какой прежде Сандра не видела. Распускающиеся ночные цветы. Солнце, заходящее за горизонт и холмы, будто облитые расплавленным золотом…

– Посадка в Найроби состоится через двадцать минут. Приготовьтесь и пристегните ремни. Местное время два часа четырнадцать минут по полуночи. – Голос из динамиков едва ли вывел Сандру из состояния не-сна. Гораздо больше преуспела бортпроводница, склонившаяся над ней:

– Просыпайтесь, мисс, посадка через двадцать минут.

Сандра вяло кивнула, потянулась, чтобы размять замлевшее тело – и с ужасом поняла, что не спала уже черт знает сколько времени, а какие нагрузки ожидают впереди – представить сложно, и вообще идея лететь прямым рейсом была не очень удачной, потому что теперь со временем путаница, а сил нет.

Эти мысли вызвали приступ злости на свою недальновидность, и, как Сандра ни уговаривала себя порадоваться прибытию в новую и такую необычную страну, энтузиазма было катастрофически мало.

Пребывая не в лучшем состоянии духа, Сандра – звено в плотной цепочке апатичных пассажиров – вышла из самолета.

Там была африканская ночь. Совсем не такая, какую видят по телевизору или через стекло иллюминатора. Темный, жаркий и влажный воздух. Такой же ветер, гораздо плотнее обычного, он, кажется, залепляет рот и нос и не дает дышать в первые мгновения. Еще ярче кажутся огни города. И в атмосфере есть что-то такое, чему Сандра не смогла дать названия и даже более-менее точного описания. Пожалуй, отдаленно напоминает напряжение в воздухе перед грозой, но только отдаленно…

И опасности Сандра не ощущала. Только восторг. Усталость давала о себе знать, но это уже не могло испортить впечатления от столицы Кении. Будто запотевшее стекло протерли тканью, и сквозь него вновь стал виден мир.

Слегка ошалевшая Сандра старалась запомнить каждую деталь. Международный Кенийский аэропорт Джомо был не особенно велик и почему-то казался последним оплотом западной цивилизации в этом краю.

Перед Сандрой стоял не слишком сложный выбор: ехать в отель или остаться до утра в аэропорту, куда в восемь уже прибудет гид. Ввиду бессонного в принципе перелета она без колебаний направилась туда, где, по всем законам города, должна была бы находиться стоянка такси.

Чутье не подвело. Такси здесь, как, наверное, в половине стран мира, были сигнально-желтого цвета. Таксист – молодой, антрацитово-чернокожий парень – знал по-английски как минимум слова «привет» и «отель» и согласно закивал, услышав их. Оставалось уповать на то, что повезет не в самый роскошный.

Видимо, здравым смыслом природа его тоже не обделила, потому что абориген доставил Сандру в средней руки гостиницу с невоспроизводимым названием. Что-то на суахили или каком-то другом африканском языке. Сандра хлопнула себя по лбу: забыла поменять деньги. Но таксист не расстроился, увидев доллары, и не обидел ценой.

Администратор гостиницы, рыжеволосая европейка, прекрасно говорила по-английски. В свои поздние тридцать она прекрасно выглядела, и Сандра задала себе вопрос: а что, собственно, эта женщина делает здесь, на краю света?

Выяснять это не позволила то ли деликатность, то ли усталость, смежающая тяжелые веки.